Православный форум Доброе слово

При всем моем уважении к Александре (Оптимист), я рада, что у меня, когда мои дети были
маленькие, не было такой соседки. Терпеть не могу, когда в мою личную жизнь вмешиваются
посторонние!

При всем моем уважении к Александре (Оптимист), я рада, что у меня, когда мои дети были
маленькие, не было такой соседки. Терпеть не могу, когда в мою личную жизнь вмешиваются
посторонние! С детьми у меня были нормальные отношения, но у меня очень громкий голос, командирский т.с.,
и такой вот бдительной соседке могло показаться, что я садистка и она бы бросилась спасать моих детей
от меня! ОООООООО!!!!! Я и за Александру рада, что не попала она еще на такую, как я!

Светлана, Светлана, Оленка, а как бы вы поступили на месте Александры?

А ты, Филипп, как бы поступил?

Я бы просто прошла мимо - не мое дело, как мама с ее собственным ребенком обращается...

Что конечно сильно улучшило бы мамину к Насте любовь.

Самое простое - позвонить в полицию.

Я бы позвонила в дверь и попробовала бы поговорить с мамой Насти, но забирать, не стала бы домой. Если бы, на мой взгляд, мамаша оказалась в неадеквате и не открыла бы дверь, то принесла бы ребенку одеяло, позвонила бы соседям, сообща придумали бы, что делать? (Ну это, если мамаша долго не открывала бы, кто знает, может пьяная она или еще что...)

Самое простое - не значит самое правильное. А вот пройти мимо - это то совсем простое, которое совсем неправильное.

Делаю замечание ребенку: ты что тут расшумелся? А ну прекрати быстро!Ты не видишь что всем мешаешь?!

Есть исключения в том случае, когда совершается преступление и только немедленное вмешательство его прекратит. Хотя это БЕСПРЕДМЕТНЫЙ разговор.

Но по поводу ШУМЯЩИХ детей - я высказалась.

Белая птица Сергея Хворова

В конце марта в редакцию журнала пришло письмо: «28 декабря 2013 г. моего единственного сына насмерть сбила машина. Ему было 22 года. Он рос и учился в Пушкине. У него была мечта — открыть здесь спортивный клуб для занятий капоэйрой. Моего Сережку знал почти весь Пушкин, он был нестандартный ребенок — человек-факел, человек-огонек. С уходом сына многие вокруг пересмотрели отношение к жизни. А вдруг эта история на страницах вашего журнала кому-то поможет...».
Мы встретились с Татьяной Анатольевной, и она рассказала историю своего сына. Этот горький рассказ матери — пример удивительных отношений матери и сына, их сближения, любви, преодоления нелегких обстоятельств и трагического расставания.

Нестандартный ребенок

Сережа был нестандартным ребенком, про таких говорят — гиперактивные дети… Эти дети излишне эмоциональны, излишне вспыльчивы, излишне активные и шумные. С ними неудобно и нелегко в детском саду, в школе, в секциях — неудобно везде, где требуется соблюдение правил и дисциплины. Слишком много такие дети требуют к себе внимания. Они мешают и раздражают своей непосредственностью.
Первые серьезные трудности с поведением, начались у нас в детском саду. Воспитатели хватались за голову и говорили: «Вы поймите, у нас целая группа детей. Все идут в одну сторону — Сережа в другую. Все занимаются одним, а он — другим». В школе проблемы увеличились многократно. Его школьные дневники пестрили записями: «Товарищи родители, Сережа не умеет себя вести!», «Мешал проведению урока, кричал, пел песни», «Нарушал нормы поведения в общественном транспорте, дразнил пассажиров» и т. д. и т. п. Немыслимое количество раз мы его наказывали, объясняли и говорили, что так вести себя нельзя. Но все наказания не давали никакого результата. На экскурсии, различные поездки и в походы его старались не брать без родителей. То есть мы, родители, должны были сами контролировать поведение своего ребенка в этих поездках. И он это просто ненавидел, а в школьном опросе писал: «Я буду рад, если б в школе и классе не били стекла. И меня взяли бы в поход без родителей». Все попытки отдать его в кружки и спортивные секции заканчивались через два месяца. Ни Сережа, ни педагоги больше не могли выдержать.
Перед сном я садилась рядом с сыном на кровать, мы обсуждали прошедший день... Иногда я чувствовала свое бессилие и говорила: «Сережа, ну что же нам делать?!» На что он отвечал: «Мам, я все понимаю! Но я как машина, у которой сломались тормоза. Понимаю, что разобьюсь, но сам остановиться я не могу».
Как матери, мне хотелось защитить сына, оградить его, постараться предупредить любую проблему, любой негатив. Отсюда был и постоянный контроль за ним: где он, как он, с кем…
По сути, Сережка ничего плохого не делал. Конечно, иногда его поведение не укладывалось в стандартные рамки и правила поведения в обществе… Какая мысль ему приходила, так он сразу и делал — у него не было сигнала «Стоп».
Но при этом, если в школе проводился какой-то праздник, мероприятие, происходило какое-то событие, его не надо было просить об участии. Сережка всегда делал это, что называется, на «раз-два-три», мог петь, танцевать, исполнить любую импровизацию — и делал это без комплексов, без стеснения, с большой долей артистизма и самовыражения. Его сердце было добрым и отзывчивым, его душа — открытой и чистой. В школьных анкетах-опросниках о своих положительных качествах он писал так: «Я веселый, отзывчивый, дружелюбный, добрый». И безжалостно перечислял свои отрицательные стороны: «Урод, эгоист, идиот, глупый, нервный, псих, ленивый». А может быть, в этих словах отразился тернистый опыт его воспитания?

Вера

Как поздно я поняла, что не надо было всех наказаний и назиданий. Что есть очень простые, действенные и важные на свете слова: «Сын, я так сильно люблю тебя. Верю в тебя. Я доверяю тебе. Ты самое дорогое, что у меня есть».
Со временем эти слова стали для меня правилом. И все получилось. Правила работали и эта вера принесла свои результаты. Постепенно сын взрослел, стал прислушиваться, вести себя по-другому, менялись его взгляды, менялось восприятие, отношение и поведение. Он закончил школу, поступил в Институт правоведения и предпринимательства в Пушкине. Началась другая, уже взрослая жизнь, новые отношения, поиск своего места, своего назначения… Благодаря воле случая, сын открыл для себя такой экзотический вид спорта, как капоэйра, а позже увлекся еще и танцами и батукадой.

Капоэйра

Это бразильское национальное боевое искусство, сочетающее в себе элементы танца, акробатики, игры в сопровождении национальной бразильской музыки.
Сережка с головой окунулся в новое увлечение. Дома мурчал бразильские напевы, с удовольствием показывал разученные движения, взахлеб рассказывал мне о занятиях. На его выступлениях я увидела совершенно другого моего ребенка. Это было раскрытие его самого, его потенциальная энергия била фонтаном и казалась неиссякаемой… Невозможно было оторвать взгляда от высокого, подтянутого, красивого молодого человека, стоящего на руках, жонглирующего барабанными палочками, раскачивающего над собой огромный барабан.
И вот он получает свой первый бело-желтый пояс капоэйры — его счастью не было предела! Потом был второй и третий пояс, который стал последним... Начались мастер-классы, выступления, поездки в другие города — другая жизнь, другой ритм. У сына были такие счастливые глаза! И я думала: как хорошо, что Господь привел моего мальчика сюда, в этот клуб, к этому тренеру.
Трудно сказать, что именно помогло Сережке там раскрыться. Сама культура этого общения интересна и необычна... Главное в том, что там его восприняли именно таким, какой он есть — настоящим.
В школьные годы его звали Серега-Ворон. При вручении ему первого пояса капоэйры мастер из Европы назвал его — Коруджи! Как оказалось, Коруджи — это большая белая птица. И это было настолько необычное сравнение! Ведь прежде он был вороном — а стал белой птицей. Словно произошло чудесное превращение — белая птица расправляла свои крылья…
У Сережи появилась цель — открыть в Пушкине школу капоэйры. Когда ему приходилось ездить на занятия в Петербург и возвращаться поздно вечером на электричке, он говорил: «Как жалко, что в Пушкине нет ничего такого. Это же несправедливо». И я ему сказала: «Ты должен поставить себе цель и идти к ней. Если ты имеешь благие намерения, обстоятельства когда-нибудь сложатся, они приведут тебя к осуществлению этой цели. А я готова тебя поддержать». И тогда он действительно поставил такую цель, она была как некий маяк, на который надо держать курс и двигаться в этом направлении. Шаг за шагом он узнавал о возможностях роста, об условиях аренды спортивного зала, хотел поехать в Европу, чтобы получить там стажировку и в дальнейшем самостоятельно преподавать капоэйру. И при первой возможности он откладывал деньги на эту поездку. Эти деньги я нашла уже после его гибели, и сразу стало понятно, на что они отложены.


Материнское счастье

Счастье матери — это ее дети. А когда твой ребенок, становится твоим другом, помощником, поддержкой — это счастье вдвойне. Вот тогда ко мне и пришло настоящее материнское счастье. Мы стали с ним настолько близки, делились успехами и проблемами. Мы обсуждали темы каждого текущего дня, строили планы на будущее... Каждый вечер я с нетерпением ждала его, переживала поздние возвращения с тренировок, беспокоилась, успел ли он на последнюю электричку. Ведь он голодный, уставший... Сын для меня был смыслом моей жизни. Был всем. И в последнее время Сережка часто говорил мне: «Ты лучшая мама на свете!».
Раньше, когда нам было трудно, я говорила: «Ничего, Сережа, мы справимся». А потом он стал отвечать мне теми же словами. Я говорила ему: «В первую очередь ты должен быть хорошим человеком, заботливым мужем, любящим отцом... Конечно, образование очень важно — но не всегда первостепенно. Я хочу, чтобы ты всегда честно смотрел людям в глаза. Хочу, чтобы был верным сыном и преданным другом».
Мы прошли через непонимание, неприятие, осуждение и все-таки справились. И вот оно, материнское счастье, когда я с гордостью говорю — «Это мой сын! Мой Сережка!»

В тот день…

В самом конце прошлого года, 28 декабря, около одиннадцати вечера дома раздался телефонный звонок. Звонил тренер по капоэйре: «Сережу сбила машина. Сергей умер». Умер — что это за слово такое? Что оно значит? Я никак не могла и не хотела понять. Дальше для меня все было, как в страшном сне, который стер границы прошлого, настоящего и будущего. Это случилось на проспекте Обуховской обороны, у дома, где проходили занятия капоэйрой. На место гибели выехал его папа, я ждала звонка — вдруг, ошибка, и это не наш сын. Минуты ожидания казались вечностью, но раздался звонок: «Это Сережа. Сережа погиб». Сережи больше нет…
В ту ночь сразу после звонка приехала моя подруга и друг Сергея. Мы просидели до утра, то говорили, то умолкали… И все это время они держали меня за руку. Невозможно объяснить этого чувства поддержки, насколько важно оно в тот момент, насколько бесценно. Я исполнена глубокого чувства благодарности ко всем близким людям, к друзьям сына, коллегам по работе. В горе мы все становимся настоящими, открываем свои сердца и души, протягиваем руки помощи.

Прощание

Было принято решение, что прощание с Сережей будет 31 декабря.
В тот предновогодний день было сыро и пасмурно. Все три дня с 28-го шел дождь, словно природа плакала, провожая моего сына — молодого и прекрасного своей неповторимостью...
Такое количество людей, молодых ребят я себе не могла представить. Я была поражена, что у сына столько друзей, товарищей. Все они пришли проститься с ним в этот день… Были и самые близкие друзья, и те, кого я не знала и увидела впервые. Это были совершенно разные молодые люди: одноклассники, однокурсники, друзья-товарищи по музыке, по матчам «Зенита», по увлечениям файер-шоу и историческими реконструкциями, по занятиям капоэйрой. Получается, что он смог всех объединить вокруг себя. Он собрал нас всех вместе накануне Нового 2014 года — жаль только, что повод для сбора был столь трагичен...
Многое из того, что говорили о Сереже в тот день, было для меня неожиданным, о чем раньше я даже не догадывалась. Говорили, что он всегда помогал словом и делом, шел навстречу, умел радоваться и чудить как никто другой!
Большую часть его жизни мы боролись за то, чтобы нас приняло общество. Я постоянно контролировала, чтобы Сережа не ушел куда-то в сторону, не сбился с нужного пути. Но теперь, я еще больше поняла, что так мало знала своего сына. И тогда в подтверждение этого звучали слова, достающие до глубины души, до самого сердца!

После ухода

После гибели сына, я часто слышу от окружающих, что пришло осознание того, что ничего плохого он никогда не делал. И учителя говорили: «Вы знаете, только сейчас с уходом Сережи мы это поняли». А директор одной из наших школ сказала: «Общаясь с Сережей, я давно пересмотрела отношение к таким «неудобным» детям. И уход Сережи еще раз подтверждает, что многим учителям необходимо менять свое отношение к таким нестандартным детям. И когда на педсовете в очередной раз разбирают такого ученика, который что-то сделал не так, я смотрю на этого ребенка уже глазами Сережи и вашими глазами — глазами матери».
Да, он был шумный, резкий… да, порой хулиганил. Но никого никогда он не предал, ничего ни у кого не украл... А то, что был шебутной — так на это можно и по-другому посмотреть. Но не смотрели. Не хотели смотреть. Гораздо проще и удобнее жить по правилам, по стандартам. А душа? Да что, душа… Вести себя не умеет — вот это проблема!
Я понимаю, что хороших, послушных, усидчивых и спокойный детей любить просто... И как тяжело полюбить, понять и принять ребенка, который сам себя не понимает, который несется непонятно в каком направлении и сам тому не рад, что с ним происходит… Очень сложно иметь терпение, иметь сердце, наполненное любовью, иметь такую ширину и глубину души, чтобы отстоять сторону ребенка.
22 года — это так мало!.. И как жаль, что так мало мы были вместе. Все-таки больше нам пришлось пройти через испытания, чем постичь радость. К сожалению, если поставить всю жизнь на чашу весов, то боли было больше. И гораздо меньше времени было наполнено пониманием и любовью.
Поэтому сейчас при любой возможности я стараюсь донести это до тех, кто может меня услышать. Не ругайте сильно и не наказывайте огульно детей за плохое поведение и неуспеваемость. Лишний раз прижмите покрепче к себе ребенка, чмокните его в макушку, чтобы он понял: мы вместе, и мы справимся! Протяните руку и скажите: «Я верю в тебя. Ты сможешь. Я всегда буду рядом и помогу тебе!». Ведь это ничего не стоит. Но это так много значит. Скажите и сделайте, пока еще не поздно.

Друзья

Взаимопонимание и открытость, искренность и бескорыстие, доверие и общность интересов — все эти качества чудесным образом сочетались в Сереже. Удивительно быстро он мог найти общие интересы в собеседнике, увлечь разговором, поддержать делом, успокоить словом, у него были фразы, которые работали с точностью, а улыбка другого человека в ответ появлялась сама собой. Безусловно, были и те, с кем отношения складывались сложно, а порой и вообще не складывались.
Многогранность его непростой натуры выражалась в самых разных проявлениях — в его жизни были файер-шоу, исторические реконструкции, музыка, фанатизм болельщика, капоэйра, батукада... А возможно, и другие увлечения, о которых я знаю поверхностно. Сережа смог перезнакомить между собой, связать невидимой нитью многих разных людей, при этом оставаясь в самом центре своеобразным двигателем и толкателем.
Остались его потерянные друзья. В день прощания они смотрели мне в глаза: «Как жить?! Сереги больше нет!.. Не верится и в это невозможно поверить... Это непостижимо».
Мне хотелось оставить частичку памяти о сыне у его друзей. На 9 дней я заказала 200 карманных календарей с его фотографией и памятными датами, раздала их всем, кто пришел на захоронение. Передавала их даже в другие города родственникам и его знакомым — и этих календарей не хватило.
У Сережи был абонемент на матчи «Зенита». Последнюю фотографию с последнего осеннего матча на стадионе «Петровский» он разместил «ВКонтакте» и написал: «До встречи весной на любимом секторе!». И на первый матч «Зенита» в этом году, который состоялся 7 марта, ребята заказали большой баннер с фотографией Сережи и со словами: «Сергей Хворов. Помним. Любим. Скорбим». Они получили разрешение, и весь матч этот баннер висел на стадионе. А потом принесли его к нам домой и оставили в его комнате.
Его друзья, я их называю — дети, приходят к нам домой, пишут мне и пишут Сережке на страницу «ВКонтакте». Они большие молодцы. Когда я вижу новые строчки на странице сына — радуюсь, что помнят! Когда увидела фото того баннера, который теперь стоит в комнате сына, — сердце сжалось, что помнят! Когда я вижу цветы на могиле сына — плачу, что помнят! Спасибо вам, мои дорогие дети! Живите, любите, творите за себя и за Сережку! Может быть, кто-то назовет в память о нем своего будущего сына, возможно, будут какие-то интересные проекты, о которых он мечтал. Я знаю и верю, моего Сережу — Серегу Хворова просто невозможно забыть!..

От редакции:

Прошло почти полгода, как его не стало. Но на его странице «ВКонтакте» друзья по-прежнему пишут, как они любят его, скучают без него, как он им снится… И сейчас там можно посмотреть множество видеороликов с его выступлениями. В этом году он должен был закончить институт, и его фотография помещена в выпускном альбоме курса.
Да, он действительно был человек-факел, человек-огонь, нестандартный человек! Он как большая белая птица пролетел над нами и умчался дальше.
Когда еще мы встретим эту белую птицу на своем пути?..

Записал Сергей Щавинский

не нравится звук долбёжки по морозильнику - идите в другой магазин

Если Вам мама говорит "не вмешивайся", значит, Вы уже не прошли мимо.
Но если мама говорит "не вмешивайся", это не значит, что правильным будет не вмешиваться. Ситуации бывают очень разные.

Юль, а что ты бы сказала по поводу наличия у подрастающего поколения ощущения вседозволенности, что только его, ребенка, мнение, желания и чувства важны, а чувства и мнения других людей не имеют никакого значения?

Хорошо, если родители и педагоги воспитывают. А если нет?
Что делать, чтобы ребенок не вырос самолюбивым эгоистом?

Придёт ребёнок и заявит, у меня есть права.
Мы откроем закон и изучим его.

Очень здравая позиция, ппкс.
Ребенок это все же не исключительная собственность родителей и ничего страшного я не вижу, если он в какой-то момент в свою картину мира впустит социум с его правами в т.ч.. Другое дело, что, как тут отмечалось, в 7-8 лет немногие дети эту информацию вообще воспримут, а вот в переходном возрасте - вполне. И тут это будет хорошая проверка родителям на прочность их отношений с ребенком.

Что же до не вмешиваться:
1. в обсуждаемом случае с Настей.
Тут явно насилие, тут все потеряли контроль, в т.ч. и мать. И матери, если бы у меня было время, я бы этот контроль постаралась вернуть, а именно - заставить ее открыть дверь, впустить домой ребенка и дать понять, что если она будет продолжать в том же духе, это добром не кончится.
2. о правах на замечания.
Считаю, что опять-таки до подросткового возраста замечания о поведении ребенка нужно делать исключительно родителям. И меня, в общем-то не волнует, какой у ребенка при этом диагноз и есть ли он. Если дите распоясалось до такой степени, что начинает сильно мешать окружающим, это обязанность его родителей навести порядок.
А вот подросткам и старше замечания вполне уже можно делать напрямую.
И в том, и другом случае, конечно, нужно быть самой готовой к тому, что ответно может прилететь "неадекват". Довольно часто он и прилетает, иначе не создавалось бы в принципе подобных ситуаций.