|
Случилось однажды так, что Винни-Пух о чем-то думал. И вот он подумал, что не мешало бы пойти навестить Иа, потому что они не виделись со вчерашнего дня. Он пошел к Иа, распевая песенку, но вдруг он вспомнил, что не видел Сову с позавчерашнего дня, и решил по пути заглянуть в Дремучий Лес и посмотреть, дома ли Сова. Он пошел к Реке, мурлыкая ту же песенку, но, когда он дошел до третьего камня кладки, по которой переходят Реку, он забеспокоился о том, как поживают Кенга, и Ру, и Тигра. Пух подумал: "Я не видел Крошку Ру очень долгое время, а если я его не увижу сегодня, оно будет гораздо-гораздо дольше!"
И тут он сел на камушек посредине Реки и, раздумывая, что же ему теперь делать, спел еще кусочек той же песни.
Кусочек, который он спел, был приблизительно вот какой:
Что мне делать, интересно,
Поутру?
В чехарду сыграть полезно
С Крошкой Ру,--
Станет талия поуже,
Это мне к лицу.
К тому же
Буду прыгать я не хуже
Кен-
гу-
ру!
А солнце было такое ласковое и теплое, и камень, который лежал на солнышке уже давно, тоже был такой теплый, что Пух почти уже решил провести на нем все утро. И вдруг он вспомнил про Кролика.
"Да, Кролик!-- сказал Пух про себя.-- Я люблю с ним поговорить. Он всегда понятно говорит. Он не любит длинных, трудных слов, не то что Сова. Он любит простые, легкие слова, например: "Закусим?" или: "Угощайся, Пух!" Да, по-моему, мне надо пойти навестить Кролика!"
Тут к песенке прибавился новый кусочек:
Очень мил бывает Кролик
Иногда.
С ним приятно сесть за столик
Да-да-да!
Тот, кто хочет подкрепиться,
С ним всегда договорится,
Если только торопиться
Не-
ку-
да!
И, когда Пух спел все это, он поднялся с камня, вернулся назад на берег и решительно отправился к дому Кролика. Но не прошел он и нескольких шагов, как начал спрашивать себя (ведь больше-то никого рядом не было):
"А вдруг Кролика нет дома?"
"Или вдруг я опять застряну у него в двери на обратном пути, как однажды уже случилось, потому что дверь у него была слишком узкая?"
"Ведь я-то знаю, что я не растолстел, но его дверь вполне могла похудеть!"
"Да, пожалуй, лучше будет..."
И все это время он незаметно забирал левее и левее... пока не оказался, к своему большому удивлению, у своей собственной двери.
Было одиннадцать часов. Вполне подходящее время, чтобы немножко...
Словом, спустя полчаса Пух отправлялся туда, куда ему действительно хотелось отправиться, а именно к Пятачку, и по дороге он утирал губы лапкой и пел довольно пушистую песенку.
Вот какую:
Хорошо живет на свете Винни-Пух!
Оттого поет он эти Песни вслух!
И неважно, чем он занят,
Если он толстеть не станет,
А ведь он толстеть не станет,
А, наоборот,
по-
ху-
деет!
Конечно, напечатанные здесь эти строки кажутся не особенно хорошими, но Пух, напевая эту песенку в очень солнечное утро, после очень, очень сытного завтрака, был уверен, что это одна из лучших песен, какие он сочинил в жизни. И он пел и пел ее в свое удовольствие.
Пятачок копал ямку в земле у самой своей двери
-- Здравствуй, Пятачок!-- закричал Винни-Пух
-- Ой, здравствуй, Пух!-- отвечал Пятачок, подпрыгнув от неожиданности.-- А я знал, что это ты!
-- Я тоже,-- сказал Пух.-- А что ты делаешь?
-- Я сажаю желудь. Пух, и пускай из него вырастет дуб, и тут будет много, много желудей у самого дома, а то за ними приходится ходить незнамо куда. Понимешь?
-- А вдруг не вырастет?-- спросил Пух.
-- Вырастет, потому что Кристофер Робин сказал -- обязательно вырастет. Поэтому я его и сажаю.
-- Гм,-- сказал Пух.-- А я тогда... А я тогда посажу соты с медом в своем садике, и из них вырастет целый улей.
Пятачок был в этом не вполне уверен.
-- Или лучше кусочек сота,-- сказал Пух.-- Особенно разбрасываться сотами не приходится. Только вот тогда может вырасти не целый улей, а кусочек, да еще вдруг неправильный кусочек-- тот, где пчелы только жужжат, а меду не делают. Вот обидно!
Пятачок согласился, что это будет довольно обидно.
-- Между прочим, Пух, сажать очень трудно, если ты не знаешь как,-- сказал он,-- это надо уметь.-- И он положил желудь в приготовленную ямку, засыпал его землей и попрыгал на этом месте.
-- Я-то умею сажать,-- сказал Винни-Пух потому что Кристофер Робин дал мне семена коготков и винтиков, нет-- гво`здиков! И я их посадил, и у меня теперь возле двери будет настоящий цветник-- коготки и гво`здики. Или винтики.
-- Я думал, они называются ноготки,-- неуверенно сказал Пятачок, не переставая прыгать,-- а гво`здики... гво`здики-- это, наверно, гвозди`ки!
-- Нет,-- сказал Пух,-- мои цветы называются коготки и винтики!
Попрыгав хорошенько. Пятачок вытер лапки о живот и сказал:
"Что мы теперь будем делать?", а Пух сказал: "Пойдем навестим Кенгу, Ру и Тигру", и Пятачок сказал: "Д-д-давай п-п-пойдем",-- потому что он все еще немножко побаивался Тигру. Тигра был ужасно прыгучий, и у него была такая манера здороваться, что у вас потом всегда были полны уши песку, даже после того, как Кенга скажет: "Тигра, деточка. осторожно!"-- и поможет вам встать.
Они отправились в путь.
А в этот самый день у Кенги было ужасно хозяйственное настроение. Она решила везде навести порядок и пересчитать все белье и выяснить, сколько осталось у нее кусков мыла, и сколько у Тигры осталось чистых салфеток, и сколько у Ру осталось чистых передников, так что она выставила их обоих из дому, снабдив Ру пакетом бутербродов с салатом, а Тигру пакетом бутербродов с рыбьим жиром, чтобы они могли славно провести время в Лесу.
По дороге Тигра рассказывал Ру (которого это очень интересовало) обо всем, что умеют делать Тигры.
-- А летать они умеют?-- спросил Ру.
-- Тигры-то? -- сказал Тигра.-- Летать? Тоже спросил! Они знаешь как летают!
-- О!-- сказал Ру.-- А они могут летать не хуже Совы?
-- Еще бы!-- сказал Тигра.-- Только они не хотят.
-- А почему они не хотят?
-- Ну, им это почему-то не нравится.
Ру никак не мог этого понять, потому что ему-то ужасно хотелось полетать, но Тигра объяснил ему, что надо самому быть Тигрой, чтобы это понять.
-- А прыгать?-- спросил Ру.-- Могут Тигры прыгать, как Кенги?
-- Спрашиваешь! -- сказал Тигра.-- Еще как! Когда хотят, конечно.
-- Ой, как я люблю прыгать!-- сказал Ру.-- Давай посмотрим, кто дальше прыгнет-- ты или я?
-- Конечно, я,-- сказал Тигра,-- только мы сейчас не будем задерживаться, а то еще опоздаем.
-- Куда опоздаем?
-- Туда, куда нам надо прийти вовремя.-- сказал Тигра, ускоряя шаги. Вскоре они добрались до Шести Сосен.
-- А я умею плавать,-- сообщил Ру,-- я один раз упал в Реку и плавал.-- А Тигры умеют плавать?
-- Конечно, умеют. Тигры все умеют.
-- А по деревьям они умеют лазить лучше, чем Пух? -- спросил Ру, остановившись перед самой высокой из Шести Сосен и задрав голову.
-- По деревьям они лазят лучше всех на свете,-- сказал Тигра,-- гораздо лучше всяких Пухов!
-- А на это дерево они могут влезть? -- Они всегда лазят как раз по таким деревьям,-- сказал Тигра.-- Целый день лазят: то вверх, то вниз.
-- Ой, Тигра, правда?
-- А вот сейчас увидишь,-- сказал Тигра решительно,-- садись ко мне на закорки и увидишь.
Он внезапно почувствовал, что лазание по деревьям-- это единственный талант тигров, в котором он действительно уверен.
-- Ой, Тигра! Ой, Тигра! Ой, Тигра!-- пищал Крошка Ру в восторге. Он забрался Тигре на спину, и они полезли.
До первого сучка Тигра радостно повторял (про себя): "А мы лезем!"
Добравшись до следующего сучка, он с гордостью сказал (про себя): "Ну что, я зря говорил, что Тигры умеют лазить по деревьям?" Забравшись еще повыше он сказал (про себя):
"Конечно, это не так легко, что говорить!.."
А еще повыше он сказал:
-- Ведь слезать тоже придется. Задом.
А еще-еще повыше:
-- И это будет трудновато...
-- Если не упасть...
-- А зато тогда это, кажется, будет совсем...
-- Легко!
И как только он сказал "легко", ветка, на которой он стоял, внезапно сломалась, и он, чувствуя, что падает, едва-едва успел вцепиться в верхнюю ветку. Затем он медленно, медленно поднял голову, зацепился подбородком за эту ветку... Затем подтянул одну заднюю лапу... Потом другую... И, наконец он уселся на эту ветку, тяжело дыша и от души жалея, что он вместо всего этого не попробовал заняться плаванием.
Ру слез с Тигры и уселся рядышком.
-- Ой, Тигра,-- радостно сказал он,-- мы уже на самой
верхушке?
-- Нет,-- сказал Тигра.
-- А мы полезем на верхушку?
-- Н-е-т,-- проворчал Тигра.
-- У-у!-- сказал Ру довольно грустно, но тут же радостно продолжал:-- А здорово это у тебя получилось, когда ты стал понарошку падать, а потом взял и не упал. Давай еще разок?
-- Н-е-т!!-- прорычал Тигра.
Ру немного помолчал, а потом спросил:
-- А можно, мы съедим бутерброды. Тигра?
-- Давай. А где они?-- спросил Тигра.
-- Они там внизу, под деревом.
Тигра сказал:
-- Я думаю, мы лучше их побережем немного.
Так они и сделали.
Тем временем Винни-Пух и Пятачок продолжали свою прогулку.
Пух в стихах сообщал Пятачку, что "неважно, чем он занят, так как он толстеть не станет, а ведь он толстеть не станет"; а Пятачок размышлял о том, скоро ли вырастет посаженный им желудь.
-- Пух, гляди,-- неожиданно пискнул Пятачок,-- там на Сосне кто-то сидит.
-- Верно,-- сказал Пух, с интересом вглядываясь вдаль.--
Там какой-то зверь.
Пятачок схватил Пуха за лапу, очевидно, чтобы Пух не очень пугался.
-- Это какой-нибудь Хищный Зверь?-- спросил он, стараясь смотреть в другую сторону.
Пух кивнул.
-- Это Ягуляр,-- сказал он.
-- А что Ягуляры делают?-- спросил Пятачок, в глубине души надеясь, что сейчас они этого делать не будут.
-- Они прячутся на ветвях деревьев и оттуда бросаются на вас, когда вы стоите под деревом,-- сказал Пух.-- Кристофер Робин мне все-все про них рассказывал.
-- Тогда мы лучше не будем подходить к этому дереву, Пух, а то он еще бросится оттуда и ушибется.
-- Они не ушибаются,-- сказал Пух,-- они здорово умеют бросаться.
Однако Пятачка это почему-то не утешило. Он все-таки чувствовал, что не стоит подходить к дереву, с которого, того гляди, кто-то бросится, хотя бы и очень умело, и он уже собирался побежать домой по какому-то очень срочному делу, когда Ягуляр подал голос.
-- Помогите, помогите!-- закричал он.
-- Ягуляры-- они всегда так,-- сказал Пух, довольный, что может блеснуть своими познаниями.-- Они кричат: "Помогите, помогите", а когда вы посмотрите вверх-- бросаются на вас.
-- Я смотрю вниз, вниз! -- закричал Пятачок очень громко, чтобы Ягуляр по ошибке не сделал того, чего не надо.
В ответ донесся чей-то восторженный писк с той самой ветки, где сидел Ягуляр:
-- Пух и Пятачок! Пух и Пятачок!
И Пятачок неожиданно почувствовал, что сегодня прекрасный день, гораздо лучше, чем ему только что казалось. Такой солнечный, теплый денек!
-- Пух!-- крикнул он.-- По-моему, это Тигра и Ру.
-- По-моему, тоже,-- сказал Пух.-- А я думал, это Ягуляр и... и еще один Ягуляр.
-- Эй, Ру,-- крикнул Пятачок,-- что вы там делаете?
-- Мы не можем слезть! Мы не можем слезть!-- кричал Ру.-- Здорово, правда? Пух, вот здорово! Мы с Тигрой живем на дереве, как Сова! И мы теперь всегда тут будем жить! А я вижу дом Пятачка! Пятачок! Я отсюда твой дом вижу! Высоко мы забрались, правда? Сова и то ниже нас живет!
-- Как ты туда попал, Ру?-- спросил Пятачок.
-- Меня Тигра привез! А Тигры вниз лазить не могут, потому что у них хвосты очень путаются между ног. Они только вверх умеют! А когда мы полезли, Тигра про это забыл, а сейчас он уже вспомнил, и мы тут теперь всегда-всегда будем жить. А может, еще выше залезем! Что ты сказал, Тигра? А-а! Тигра говорит, что, если мы заберемся выше, нам не так хорошо будет видно дом Пятачка, так что мы уж тут останемся.
-- Пятачок,-- торжественно сказал Пух, выслушав все это,-- что мы можем предпринять?
И он принялся за бутерброды Тигры.
-- Они попались?-- тревожно спросил Пятачок.
Винни-Пух кивнул.
-- А ты не можешь влезть к ним?
-- Я могу, Пятачок. Я могу снять оттуда Крошку Ру, но Тигру я снять не могу, мне его не дотащить. Нади что-нибудь придумать.
И в раздумье он начал жевать бутерброды Крошки Ру...
Не знаю, может быть, Пух и успел бы что-нибудь придумать, доев последний бутерброд, но едва он за него принялся, как в кустах послышался треск и оттуда появились Иа и Кристофер Робин.
-- Нисколько не удивлюсь, если завтра выпадет град,-- говорил Иа.-- Того и жди. Бураны, вьюги и тому подобное.
Сегодня, конечно, хорошая погода, но это еще ничего не значит; это еще не сулит хороших перспек... или как там это называется? Словом, ничего такого не сулит... Это просто небольшая порция погоды. И все тут.
-- А вот и Пух,-- сказал Кристофер Робин. Ему, очевидно, было безразлично, что порция хорошей погоды не очень большая, лишь бы она была хорошая.-- Здравствуй, Пух!
-- Это Кристофер Робин,-- сказал Пятачок.-- Вот он-то знает, что делать! Они помчались ему навстречу.
-- Ой, Кристофер Робин...-- начал Пух.
-- А также Иа,-- сказал Иа.
-- Тигра и Крошка Ру залезли прямо на Шесть Сосен и не могут слезть и...
-- А я как раз говорил,-- перебил Пятачок,-- что если только Кристофер Робин...
-- А также Иа-Иа,-- сказал Иа, снова намекая, чтс с ним позабыли поздороваться.
-- Если бы только вы оба были здесь, то мы бы могли что-нибудь придумать!-- сказали Пух и Пятачок.
Кристофер Робин взглянул вверх, увидел Тигру и Крошку Ру и попытался что-нибудь придумать.
-- Я думаю,-- сказал глубокомысленно Пятачок,-- что если бы Иа встал под деревом, а Пух встал к нему на спину, а я встал на плечи Пуха...
-- И если бы спина Иа-Иа неожиданно треснула, то мы бы все здорово посмеялись. Ха-ха-ха! Как забавно!-- сказал Иа.—Очень приятное развлечение, но боюсь, не особенно полезное.
-- Ну,-- сказал Пятачок жалобно,-- я толъко думал...
-- Ты думаешь, твоя спина сломалась бы Иа?-- спросил ужасно удивленный Пух.
-- Заранее тут ничего сказать нельзя, милый Винни. И это, конечно, как раз самое интересное!
Пух сказал: "Ох", и все снова принялись думать.
-- Ура, я придумал!-- вдруг закричал Кристофер Робин.
-- Слушай внимательно, маленький Пятачок,-- сказал Иа,-- и ты скоро будешь знать, что мы намерены предпринять.
-- Я сниму рубашку, и мы все возьмем ее за края, и тогда Крошка Ру и Тигра могут туда прыгнуть, все равно как в гамак, они только покачаются и нисколько не ушибутся.
-- Как снять Тигру с дерева,-- сказал Иа-Иа,-- и никому не повредить! Придерживайся этих правил, уважаемый Пятачок, и все будет в порядке!
Но уважаемый Пятачок ничего не слышал -- так он волновался при мысли, что снова увидит голубые помочи Кристофера Робина.
Он уже их видел однажды, когда был гораздо моложе, и пришел тогда в такое возбуждение, что его уложили спать на полчаса раньше обычного.
И с тех пор он всегда мечтал проверить, действительно ли они такие голубые и такие помочные, как ему показалось.
Поэтому, когда Кристофер Робин снял рубашку и ожидания Пятачка оправдались в полной мере, Пятачок на радостях простил Иа обиду, ласково улыбнулся ему и даже взялся за тот же край рубашки.
А Иа шепнул ему:
-- Конечно, и теперь нельзя ручаться, что не произойдет несчастного случая. Несчастные случаи-- очень странные штуки. Они обычно случаются совершенно случайно.
Когда Крошка Ру понял, что ему нужно сделать, он пришел в безумный восторг и запищал:
-- Тигра, Тигра, мы сейчас будем прыгать! Ты погляди, как я прыгаю! Я сейчас просто полечу, вот увидишь. А Тигры так могут? Кристофер Робин! Я пошел!-- крикнул он, прыгнул—и угодил в самый центр спасательной рубашки.
Летел он так быстро, что его снова подбросило почти на такую же высоту и он еще долго продолжал подлетать вверх, приговаривая: "О, о!"
Наконец он остановился и сказал: "Ой, как здорово!"-- и его опустили на землю.
-- Давай, Тигра!-- крикнул он.-- Это очень просто!
Но Тигра изо всей силы держался за ветку и говорил про себя: "Конечно, прыгающим животным, вроде Кенги, это хорошо, но для плавающих животных, вроде Тигров, это совершенно другое дело".
И он почему-то вдруг представил себе, как он плывет на спинке вниз по течению или весело ныряет в прохладной влаге реки, и почувствовал, что это и есть настоящая жизнь для Тигры.
-- Давай, давай!-- крикнул Кристофер Робин.-- Не бойся.
-- Сейчас, минуточку,-- нервно сказал Тигра,-- мне что-то в глаз попало! И он медленно, медленно пополз по ветке.
-- Давай, давай, это очень просто!-- пропищал Крошка Ру.
И вдруг Тигра почувствовал, как это просто.
-- Ой!-- крикнул он, видя, как дерево проносится мимо него.
-- Берегитесь!-- крикнул Кристофер Робин спасателям.
Раздался стук, треск разрываемой ткани, и на земле образовалась куча мала. Кристофер Робин, Пух и Пятачок поднялись первыми, потом они подняли Тигру, а в самом низу был, конечно, Иа-Иа.
-- Ой, Иа! - крикнул Кристофер Робин, -- Тебе не больно?
-- Он заботливо ощупал ослика, стряхнул с него пыль и помог ему встать на ноги.
Иа-Иа долгое время ничего не говорил.
Потом он спросил:
-- Тигра здесь?
Тигра был здесь и снова в прекрасном настроении.
-- Да,-- сказал Кристофер Робин, - Тигра здесь.
-- Что ж, тогда поблагодарите его от моего имени, - сказал Иа.
|
